Холодный, как ты любишь

«Холодный фронт», Роман Волобуев

6_holodnyi_front

«Люди нашего поколения думали: вот мы попишем в журнал “Афиша” или в “Сеанс”, а потом кино снимем» — этому телеинтервью Романа Волобуева всего-то года три. Как говорили в фильме «Зомби по имени Шон»: «Рад, что хоть у кого-то получилось».

Когда у Хон Сан Су спрашивают, почему в его фильмах так много пьют, а герои исключительно кинорежиссеры, он отвечает, что снимать нужно только про то, в чем разбираешься. Вот и в «Холодном фронте» главный герой пишет телесценарии, а жена у него художница, но даже не об этом сейчас. По Шкловскому, каждый филолог в случае необходимости должен быть способен написать роман в доказательство собственной профпригодности. А уж кинокритик снять фильм — тем более. Доказано Питером Богдановичем или Родом Лури.

Настоящим русским дзеном в декабре 2014 было не залипать на открытой вкладке с курсами валют, а храбро отправиться в зону евро с рублевой карточкой. Именно так поступили герои «Холодного фронта», укатив во Францию. Саша (Дарья Чаруша) — художница в маленьком красном платье и с коллекцией футболок с некогда забавными принтами — с утра срывается по делам в Париж. Илья (Александр Молочников) — копирайтер на мели — остается дома срывать дедлайны под британское радио и Муслима Магомаева. А вообще он пишет книгу про ненаписанные книги («не недописанные, а не написанные вообще») — прямо-таки археология лузерства, Фуко отдыхает. К вечеру в их уединенном нормандском жилище впервые появляется Маша (Светлана Устинова), и новогоднего menage à trois не миновать. Немного напрягают разве что перебои с «электрисьон» да труп неизвестного чудища, который выбросило на берег — приходится даже залезть в Борхеса навести справки.

Все как будто ждали от волобуевского дебюта другого — контракт со зрителем нарушен. То ли думали, что любовный треугольник будет сопровождаться гэгами из «Озабоченных», то ли ждали еще одну музыкальную новогоднюю комедию — тизер обещал, что споем (Анна Чиповская, Where did you sleep last night, музыка и слова — американские народные), почти как у Жоры Крыжовникова. «Самый лучший день» вообще сюжетными параллелями богат: герои Молочникова и Нагиева изменяют любимым с заезжей красоткой; обманутая сильная женщина (Александрова/Чаруша) решает, что выше всего этого; маленькая потасовка; проникновенный монолог “Я для тебя всё — а ты!”; грустный хэппи-энд: ничего не изменилось, просто-просто все мы подросли.

Фильм обязателен (забудьте на миг, что вы и вчера читали сайт glukk.com) к просмотру поклонникам всех блогов Волобуева. Та же свастика, которую Саше понятно кто изобразил на машине («дети наверное»), служит не только эмблемой разлада в благородном семействе, но и метонимией милого сердцу ресурса Panzerzine. Такая вот домашняя семантика включается через фейсбук, и ничего страшного, если фильм немножко блог, когда блог классный.

«Холодный фронт» из-за своей камерности кажется зажиточной версией kitchen sink реализма («Чего руками-то моешь, посудомойка зачем? — Меня круговые движения успокаивают»), но социальные проблемы и шум времени на месте. Есть и что-то из мамблкора — от буквального бормотания (что они там говорят в начале, понял кто-нибудь?) до микро-бюджета и импровизирующих актеров-друзей. А меньше всего это похоже на триллер, потому что слишком уж долго непонятно, с чего героиню Устиновой вообще бояться, сколько ее в глаза убийцей и чудовищем ни называй и тревожный, как из «Никербокера», саундтрек ни включай. Вся эта мистика — низкого сорта: вроде и чудище, а приглядишься — ну овца овцой. Приезжают на пару дней, а потом живут неделями и футболки у вас таскают — вот он где ад.