«Истории семьи Майровиц» — это Тененбаумы от мамблкора. Как и у Уэса Андерсона, под одной крышей собираются отец-патриарх (Дастин Хоффман) и трое совсем разных детей, которые выросли и растеряли свои таланты, зато сохранили родительские загоны. Бен Стиллер — опять самый успешный, на этот раз он продает недвижимость инфантильному Адаму Драйверу. Его непутевый сводный брат Дэнни (лучшая роль Адама Сэндлера) и сестра (Элизабет Марвел) собираются, чтобы решить вопросы с папиным домом, выставкой и здоровьем. Есть еще пудель и четвертая жена — Эмма Томпсон опять играет расслабленную алко-хиппи профессора Трелони из «Поттера». Каждому из детей достается своя новелла — история обид и мисфитов.
Герой Хоффмана — самовлюбленный и довольно посредственный скульптор и столь же невыдающийся родитель. Он кичится коротким знакомством с Сигурни Уивер, морщится на вернисаже друга в MOMA и не замечает, как ранит детей своими пренебрежительными комментариями. Обмен бесконечными колкостями и составляет добрую половину экранного времени, в остальное — неспешно готовится его выставка в Бард Колледже, на лужайке которого развернется самая нелепая драка за всю историю либерального колледжа.
Особенно достается старшему сыну Дэнни. Обрюзгший, прихрамывающий, разведенный домохозяин отправил дочь в тот же Бард (ее студенческие фильмы — отдельный аттракцион) и вынужден впервые в жизни искать работу. «Я не вписываюсь!» — орет он, когда не может припарковаться. Дэнни не вписывается ни в мир современных, ни в мир успешных. Если вы никогда не ощущали себя как герой Сэндлера, то вам и мамблкор, наверное, кажется скучным. Даже в семейном кругу Дэнни кажется самым безнадежным аутсайдером: был же талантливый мальчик, мог преуспеть в музыке, и что из него выросло!
Музыкальный талант Дэнни вылился в детские песенки, которые они с дочкой поют при каждом случае, и эти музыкальные сцены — возможно, самое трогательное, что когда-либо снимал Баумбах. Достаточно сказать, что и песни, и вся музыка написаны Рэнди Ньюманом — композитором, который заставлял вас всхлипывать на «Истории игрушек» и «Корпорации монстров».
Вопреки ожиданиям, «Майровиц» — это не алленовская сатира на еврейское комьюнити в Нью-Йорке. В семейном портрете эксцентричных интеллектуалов Баумбах подмечает общие приметы всех отцов и детей. Жизнь «Майровиц» не бьет ключом как в «Мисс Америка» и не обещает мир, полный бесконечных возможностей, как в «Милой Фрэнсис». Лишь напоминает о том, как семья формирует нас, насколько мы, как личности, не принадлежим себе — про это вспоминаешь, лишь оказавшись в тесном семейном кругу.
